Музей – заповедник «Старая Сарепта» в Волгограде

На протяжении нескольких лет наша семья неизменно ездит в Волгоград. Я и моя дочка ежегодно открываем для себя что-то новое, интересное в улочках этого города. Даже муж, проживший там часть своей сознательной жизни, тоже удивляется и радуется открытиям.
Я достаточно много страничек на своём блоге уделила теме ВОВ, Сталинградской битве (а как же иначе, если Волгоград ассоциируется у меня, да и не только у меня, со 2-й мировой войной), я и дальше буду касаться их. Но сегодня мне хочется рассказать о музее – заповеднике «Старая Сарепта», который с 1989 года имеет полное право быть исследованным, как самое старинное и увлекательное место.
Музей – заповедник «Старая Сарепта» располагается на месте бывшей немецкой колонии, исторические корни которой ведут в чешские земли 14 – 15 вв. Люди, населявшие колонию, считали себя последователями учений Яна Гуса, сожжённого на костре в 1415 году (так католическое духовенство боролось с евангелическими идеями – нет богослова, нет и распространения) и Петра Хельчитского, проповедовавшего создание общества на идее равенства и любви («Братский Союз»), а также соблюдения чистоты апостольской жизни. Не буду сильно углубляться в историю, хотя рассказать и есть о чём, скажу только, что нелегко пришлось братьям – за ними вели слежку, преследовали, изгоняли (особенно в начале 18 века).
Возрождение «Братского Союза» произошло благодаря графу Николаю Людвигу фон Цинцендорфу (на фото ниже его портрет в левом верхнем углу, а под ним древо колонии Гернгута (конец 18 – начала 19 вв.), исполненное в виде виноградной лозы, на которой нашлось место и Сарепте (1765 г.) на одном из листочков).

Будучи юношей, он прочёл фразу, изменившую его жизнь: «Сие делаю я ради тебя; что же ты сделаешь для меня?» (подпись к картине, изображающей Спасителя), и дал обет служить Христу всё время, пока жив. Естественно, что Н. Л. Цинцендорф не мог отказать в помощи Чешским братьям и предоставил летом 1722 года переселенцам кров, а осенью помог с постройкой первого дома для них в местечке, обретшем название Гернгут или «Под защитой Господа». По имени этого поселения все члены «Братского Союза» стали называться гернгутерами.
Община за пять последующих лет разрослась, и граф разработал для неё устав, призывающий к тому, чтобы в любых ситуациях братья оставались едины. Новый устав был одобрен и принят в 1727 году 13 августа, закрепив этот день в истории, как день возрождения «Братского Союза». Главной целью гернгутеров было служение Господу посредством миссионерства среди нехристианских народов. Гернгутеры проповедовали аскетизм в жизни, начисто отвергали светские развлечения и роскошь, создали свою церковную обрядность (я обязательно расскажу об одной позже). Много раз миссионеров принимали за шпионов и сектантов, много раз задерживали и держали в казематах Российской империи (кстати, и там они продолжали свои проповеди среди узников и солдат), требуя отречения от гернгутеров. Многое изменилось с восшествием Екатерины II на российский престол, ведь она издала в 1762 году манифест, разрешающий иностранцам любого вероисповедания поселяться на свободных русских землях, а в 1763 году дополнила его другим манифестом, уточняющим привилегии и льготы переселенцев. Следить за соблюдением указанного был поставлен граф Григорий Григорьевич Орлов, возглавивший в Санкт-Петербурге Канцелярию опекунства иностранных.
Екатерина II пригласила и гернгутеров поселиться в России. «Братский Союз» избрал представителями для переговоров епископа Пауля Лаурица и советника дирекции Иоганнеса Лореца, добившихся в дальнейшем Именного указа «О дозволении выходить и селиться в России членам религиозного общества гернгутеров» (но в нём не было и слова о миссионерской деятельности, зато оговаривалось немало привилегий и льгот для поселенцев).

Вот она Жалованная грамота императрицы (а также, герб, устав и печать Сарептской общины):

До переселения семей колонистов в Россию было решено отправить всего 5 человек для закладки колонии: пресвитер Даниель Хайнрих Фик, столяр Христиан Фридрих Ребель, крестьянин из Эстландии Нильс Ларсен Хой, сын шведского военнопленного, рождённый в Тобольске, Людвиг Броберг, ткач из Тюрингии Якоб Брей. Место для будущего поселения избирали посредством жребия (такой способ многое решал в жизни гернгутеров, считалось, что люди несовершенны и не способны принять верное решение, а Иисус Христос является необходимым руководством для движения вперёд). Из возможных вариантов, таких как Кавказ, Астрахань, угодья за Ахтубой и возле реки Сарпы, жребий выбрал последний.
Колонисты после присяги на верность императрицы в Санкт-Петербурге отправились к месту будущего поселения. Во время долгой дороги к ним примкнули ещё несколько человек (тоже 5).
Первым колонистам было очень тяжело возводить на выжженной степи первый дом, выжить помог дубовый лесок на Ергенинской возвышенности, два родника с питьевой водой, найденная глина для изготовления кирпичей и калмыки, гнавшие по Астраханскому тракту, расположенному неподалёку, свои стада. Общинные братья распахали участки и высадили на них озимые, а затем и овощи. Купленный у калмыков скот тоже не позволил колонистам погибнуть.
Весной 1766 года к поселенцам пришло письмо из Гернгута с содержащимся в нём указанием назвать свою колонию в России Сарептой в честь Сарепты Сидонской, символизирующей искреннюю и бескорыстную веру в Бога и приобретённой в награду за неё материальное благополучие.
Постепенно колония обретала всё новых поселенцев, которых тщательно подбирала дирекция Братского Союза. При подборе кандидатов на переселение в Сарепту учитывались их личное желание, стремление путешествовать и проповедовать, трудолюбие, социальное положение, профессия. Семейные пары и вдовы, неженатые мужчины и незамужние девушки отбирались в равных пропорциях (почему, узнаете позже).
Но даже во времена расцвета колонии Старой Сарепты её население не превышало численности в 500 человек. Все поселенцы строго чтили устав, соблюдали правила и общинные порядки. Это было самое здоровое поселение, на территории которого за всё время его существования не было отмечено ни одного уголовного преступления (забегая вперёд, скажу, что в 1904 году полицейский участок в Сарепте был ликвидирован за ненадобностью).

В 1768 году община разделилась на хоры семейных, незамужних сестёр, холостых братьев и вдов. Девочки и мальчики, мужчины и женщины могли видеть друг друга в школе, в кирхе, на работе, но разговаривать не могли.
Уровень образования Сарептских школах был очень высок. Да и родители стремились к тому, чтобы их ребёнок стал настоящим «Божьим дитя». Образованием заведовал Попечительский совет из 7 человек во главе с председателем, а директором училищ являлся епископ. Жалование преподавателям платили из общинной кассы, траты школы тоже оплачивались общиной (пожертвованиям всегда были рады), за обучение своих детей и за их проживание в пансионате родители выплачивали определённую сумму.
С 1848 года в школы и пансионаты при общине стали принимать детей евангелическо-лютеранского исповедания, а вот детей православных христиан община упорно не принимала (хотя учителя и становились гувернёрами вне общины в таких семьях, например, Иван Иванович Экк давал уроки музыки и немецкого языка Александру Ивановичу Герцену, будущему писателю и общественному деятелю).
В 19 веке из кассы общины (а в неё поступали отчисления от владельцев трактира, заводов, пекарни, аптеки) выплачивались пособия бедным ученикам сарептской школы и сиротам.
В Сарепте выросло и нашло себя огромное число учёных. Они изучали лингвистику, естественные науки и исторические дисциплины, вели исследования на всей территории России, а также в азиатских и европейских государствах, в Америке, внося тем самым свой неоценимый вклад в развитие региональной, российской и зарубежной науки.

В 1779 году были освящены хоровые дома братьев и сестёр.

11 окон (слева) до пристройки с выступающей крышей – дом незамужних сестёр. Спальня в нём была огромной, кровати (а их могло быть едва ли меньше ста) стояли тесно, одна подле другой. Девушек (а возраст их мог быть различен, даже 50 лет) чаще всего можно было застать за работой – вязанием кошельков, шитьём шелками и прочими занятиями. В 19 веке здесь функционировало училище для девочек. А в начале 20 века на 2-м этаже открылось русское реальное училище. В 1914 году в этом доме была и столовая, и гостиница для мобилизованных солдат, а в 1915 году был открыт приют для немцев, депортированных из Польши и Украины. Позже в 1930 – 1940-х гг. в этом здании открылась начальная школа, а в годы Великой Отечественной войны – дом отдали под госпиталь. Спустя некоторое время и вплоть до начала 1980-х годов тут размещался кожвендиспансер.

8 окон (справа) после пристройки с выступающей крышей – дом холостых братьев. Молодым людям вменялась обязанность быть посидельцами, ухаживать за больными и престарелыми людьми. Использовался дом после постройки в качестве ткацкой мастерской хора незамужних сестёр. После пожара в 1823 году (а этот пожар многое изменил в жизни сарептян) здание было решено передать хору холостых братьев. Позднее оно стало собственностью общинной диаконии, а во второй половине 19 века дом стал училищем для мальчиков. Вскоре (и до 1914 года) обрёл статус приюта для вдов.
С 1918 по 1992 гг. стены дома холостых братьев вмещали в себя и Черноярский уездный Совет, и штабные конторы 10-й Армии, и немецкую реальную школу, и правление МТС, и начальную школу, и госпиталь, и кожвендиспансер.

Сейчас в здании находится администрация Музея – заповедника «Старая Сарепта», выставочные залы, туалет. Кто соберётся посетить это удивительное место, знайте, что билеты на выставки и экспозиции продаются именно здесь, в доме незамужних сестёр и холостых братьев.

В 1791 году в гернгутской общине был освящён Вдовий дом. Средства на его содержание выделяла община.

Само название говорит о том, кто проживал в нём, но ещё и дети – сироты находили в нём кров. С конца 19 века здание использовалось как дом для престарелых людей (тех, за кем некому было ухаживать) и как реальное училище. В 1915 – 1917 гг. здесь расположился приют для депортированных из Польши и Украины немцев. Потом Черноярский совет держал тут свои учреждения, базировались конторы 10-й Армии и уездного военкомата, помещения использовались и под жилые квартиры. А с 1961 года и по сей день здесь размещается Красноармейский РВК.

Также РВК занял и дом Ф. Г. Лангерфельда, построенный в 1850-х гг. А ведь когда-то знаменитый химик, врач, аптекарь, основатель бальзамного завода и химико – дистилляционной лаборатории жил здесь и изобретал свой уникальный бальзам, настоянный на винном уксусе и состоящий из 30 и более видов трав, произрастающих в местной степи. После февральской революции 1917 года из-за боязни нападения на ликёроводочный склад Карла Лангерфельда владелец обратился к командиру милиционеров с просьбой уничтожить запасы бальзама. Около полутора суток кипела работа: каждая бутылочка разбивалась саблей, а её содержимое проливалось на снег. После уничтожения запасов мужчины поедали снег, пропитанный алкоголем. К сожалению, рецепт бальзама был утрачен в революционные годы. А ведь жидкость излечивала многие болезни.
В годы советской власти комнаты в доме разгородили и стали сдавать, как жилые квартиры. В 1930 – 1950-х гг. тут разместилась библиотека, а с 1961 года и по сей день – Красноармейский РВК.

Впрочем, РВК располагается также и в доме свечного и мыловаренного фабриканта И. Пфенингера, построенном примерно в 1770 – 1773-е гг. А ведь сарептяне первыми в регионе наладили свечное и мыловаренное литейное производство в 1768 – 1769 гг.

До конца 19 века это здание использовалось преимущественно под жильё. А к началу 20 века в доме располагался магазин продажи швейных машинок «Зингер» (так интересно было увидеть самые первые экземпляры!).
Во времена советской власти здесь были и учреждения 10-й Армии, и 6-го отряда ЧОН, и овощной, а также хлебный, магазины. С 1961 года в здании прочно обосновался Красноармейский РВК.

Увиденный нами макет – схема музея – заповедника говорит о масштабах Старой Сарепты. И в то же время все строения расположены так компактно, так комфортно, так уютно, что от них совершенно не хочется удаляться. И не я одна так считаю. Галя Шефер, побывав в прошлом году в этом удивительном историческом местечке, вспоминает о нём в своём обзорном посте «Старая Сарепта – пристанище религиозного братства» и мечтает вернуться туда вновь.

Типичный дом гернгутера – колониста 18 века представлял собой одноэтажное (мансардное) каменное (кирпичное) жилище. В каждом доме имелся сводчатый каменный подвал (я обязательно покажу подобный в своих будущих постах о Сарепте, чтобы вы имели представление, а заодно поведаю о живущих в нём привидениях), используемый чаще всего в качестве ремесленной мастерской или торгового заведения хозяина.

Постройка таких домов начала осуществляться в 1774 – 1781-х гг., а средства на них выделяла община или брались ссуды от казны.
К основному дому обычно пристраивались жилые флигели, веранды, террасы и галереи, иногда летние кухни.

Немного иначе выглядели дома богатых колонистов (начало постройки 1800 г.). На предыдущем фото можно увидеть часть фасада и торец здания. А на следующем – общий вид.

В типовом доме колониста (на фото он справа) изначально жил и трудился часовых дел мастер Й. Шойерль. Затем в него поочерёдно вселялись семьи Молтхер, Хопф, Эпеляйн, Кноблох, Х. Лорец и некоторые другие гернгуты.
В конце 19 века здесь вполне вероятно проживал и тут же торговал булочник (о хлебопекарном и кондитерском производстве будет отдельный пост).
В годы советской власти в здании располагались Черноярский комитет РКП(б), уездный Комитет РКСМ и другие госучреждения.

Особое место среди построек Старой Сарепты занимал постоялый двор (на следующем фото он слева, а справа от него – остатки винокурни (осовремененное слегка строение между ними – это пивбар).

Постоялый дом возвели в 1769 году. Он принимал путешественников, знатных гостей Сарепты, а также больных, приезжавших на местный Екатерининский курорт минеральных вод (он тоже стоит того, чтобы рассказать о нём отдельно, что я и сделаю вскоре) лечиться. Непременным атрибутом постоялого двора была немецкая харчевня, блюда и качество обслуживания которой удовлетворяли даже самых придирчивых посетителей.

Среди знаменитых посетителей Сарепты были известные учёные (как то: историк Я. Потоцкий и ботаник Х. Стевен), аристократы (губернатор Саратовской губернии М. Н. Галкин – Врасский), писатели (например, А. М. Фадеев и И. С. Аксаков).
В годы советской власти в здании постоялого двора размещались уже лазареты, квартиры, всевозможные учреждения, клуб, тубдиспансер, поликлиника и школа искусств.

Рядом с постоялым двором находится дом А. К. Беккера, в котором была и его ткацкая мастерская. Построено это здание в 1825 году.

Александр Беккер (1818 – 1901 гг.) всю свою жизнь посвятил Сарепте и миру. Круг его интересов широк и необычен. Наряду с тем, что он держал ткацкую мастерскую и хорошо разбирался в технологиях производства, он был органистом (целых 32 года он музицировал в Сарепте), ботаником и энтомологом, нумизматом и этнографом, являлся членом императорского общества естествоиспытателей в Москве и энтомологического и Садоводческого обществ в Санкт-Петербурге. Его знали, как в России, так и за рубежом. По коллекциям Александра Беккера до сих пор устанавливают новые для науки виды и называют его именем.

Мой рассказ (как я думала, краткий :)) не может быть полным без здания общинной управы.

Дом форштеера (волостное правление) был построен в 1779 году. Он являл собой вначале Дом братьев (пока у них не появилось собственное здание) и школу для мальчиков. А уже после пожара 1823 года и после окончательного восстановления в 1845 году стал носить название «Общинная управа и суд». Тут же находился архив музей истории колонии Сарепты.

С 1877 года в этом доме разместилось ещё и волостное правление. А в 1915 году в пристройку поселили депортированных немцев. Волостной Совет в 1917 – 1922 гг. потеснили Сарептский Ревком, Волревком и Волисполком, ВЧК и уездный уголовный розыск, начальная школа, госпиталь, а потом и кожвендиспансер, и родильный дом.

После реставрации, проведённой в 1996 году, здание используется в качестве пастората евангелическо-лютеранской церкви, центра проведения международных встреч и конференций музея, а также немецкой библиотеки (нас не пустили её осматривать, хотя и сказали, что она открыта 4 дня в неделю для всех желающих).

Кстати, что касается пастората, то рядом с реставрированным образцом находится оригинал. И он в плачевном состоянии (надпись на табличке «охраняется государством» вызывает у меня лишь горькую усмешку).

Дом председателей (форштееров) общины и колонии Сарепта был построен в 1782 году и использовался в этом качестве до пожара в 1823 году. С 1856 года по 1918 год в доме находились пасторат и квартиры для врача, учителей и других служащих. В 1863 году в пасторате остановился князь (и наследник престола) Николай Александрович со своей свитой.
С 1914 по 1917 гг. нижний этаж здания отдали под лазарет для раненых солдат, а на втором этаже осталась немецкая реальная школа, открывшаяся ещё в 1715 году.
Конечно, в последующие годы при советской власти здесь располагались уже другие учреждения: Черноярский уездный Совет, особый отдел 10-й Армии, ВЧК, тюрьма, уездный исполком, начальная школа, а затем и средняя школа № 120, а также 1-й районный ДОСААФ. В 1923 году вновь произошёл пожар и до 1956 года здание никто не брался восстанавливать. Как видно из фото, сейчас тоже не торопятся восстанавливать. У музея – заповедника «Старая Сарепта» на это нет средств, а руководство города, очевидно, озабочено некими более важными объектами, чем объекты исторического значения.

По словам экскурсовода, постепенно реконструкция всё же продвигается, правда, других зданий. Например, здания, где располагалась аптека и квартира аптекаря (1800 – 1920 гг.).
Вроде до аптеки здесь была общинная винокурня (1778 – 1799 гг.), но я не уверена.

Не буду сейчас подробно останавливаться на истории аптеки, потому что подробный рассказ и фотоотчёт уже готовится быть представленным вам в скором времени.
Скажу только, что в годы советской власти в этом здании находились уездный комитет по борьбе с дезертирством, кабинет зубного врача, аптека, библиотека и продовольственный магазин.

Отдельного повествования достойно ещё одно здание, представленное нам, как магазин Гольдбаха.

Строилось здание в 1774 году, как общинная лавка и флигель купца А. Лореца. В 1820 году всей торговлей в Сарепте руководил уже Т. Каттанео. Пожар 1823 года сильно повредил дом, и его восстанавливали почти 2 года. В 1831 году магазин приобрёл И. Лорец, а во второй половине 19 века – В. Гольдбах.
В годы гражданской войны здание перешло в распоряжение местных Советов. В 1930 – 1960-е гг. в нём был магазин «Промтовары» и «Радиотовары», а потом до конца 1980-х гг.- магазин универсального торга.
Окончательно во владение музея дом перешёл в 1990 году.

А это Кирха, заложенная 12 мая 1771 года епископом И. Ничманном. В 1894 году гернгуты передали её евангелическо-лютеранской церкви России, а в 1938 году советские власти закрыли её и отдали помещение под кинотеатр «Культармеец». А в 1967 году в ней разместился склад универсального торга. Музею «Старая Сарепта» здание Кирхи было передано в 1991 году, а восстановили его в 1996 году.
А то, что я узнала о нём вместе с семьёй, я рассказала отдельно (ссылка). Вам понравится.

А на сегодня, думаю, пора заканчивать своё изложение интересностей о музее – заповеднике «Старая Сарепта» в Волгограде. Покажу и отмечу только один объект. На площади Свободы (ранее она звалась Церковная площадь) в самом центре бывшей немецкой колонии расположена Братская могила воинов 57-й и 64-й Армий, а также Вечный огонь в память погибших в ВОВ.

Опасаюсь даже спрашивать, понравилось ли Вам, всё-таки букафф у меня получилось очень много. А я ещё не рассказала и половины о нашей поездке в Волгоград и про Старую Сарепту. Так что продолжение будет, оно уже пишется.

…
Хотите читать меня всегда и знать о пополнении блога новыми материалами, подпишитесь на новости «НАЖАВ СЮДА»